Методология "русского чуда"

Время, вперед! Россия в XXI веке

Ю.В. Громыко

Нам удалось найти несколько групп людей, которые давно занимаются этой проблемой. Это самобытный российский философ и ученый - Побиск Георгиевич Кузнецов, который очень давно занимался проблемой того, как МВФ и страны "шестерки" за счет взаимодоговоров друг с другом создают механизм печатания большего числа долларовой массы, чем это обеспечено продукцией - мировым валовым продуктом, произведенным в этих странах. Так называемый "нормальный капитализм", означает лишь следующее: мы либо войдем в этот жалкий договорной клуб на правах попрошайки и будем стараться занять там отведенное нам место, либо мы придумаем способы, как из этого клуба выламываться и выскакивать, каким образом обыгрывать финансовую элиту этих шести стран. Важно обратить внимание на основной теоретический тезис П.Г. Кузнецова. Разрешение противоречия между финансовым и промышленным капиталом, с его точки зрения состоит в создании новой формы счетности - энергетических денег, позволяющих вводить единый энергетический эквивалент для всех производственных процессов.

Другую группу лиц представляет Линдон Ларуш и организованный им и его женой Хельгой Цеп-Ларуш Шиллеровский институт, которые на протяжении длительного срока ведут огромную исследовательскую и просветительскую подвижническую работу, показывая, что международные финансовые институты нуждаются в самой серьезной реорганизации, поскольку финансовая политика этих организаций строится в соответствии со стратегией "раздувания спекулятивно-финансового мыльного пузыря"

МЕТОДОЛОГИЯ "РУССКОГО ЧУДА"

Юрий Вячеславович Громыко — доктор психологических наук, президент Московской академии развития образования, ректор Столичного методологического университета.

I. Введение

Постановка вопроса о "Русском чуде" по аналогии с западногерманским или японским чудом представляется несколько высокопарной и надуманной, с одной стороны, и плагиатом — с другой, хотя бы потому, что она нацелена на перенятие западной модели и западного жаргона, описывающего успехи реконструкции Германии и Японии после второй мировой войны. Вместе с тем нам представляется, что формирование позитивного проекта развития России исходя не из фантомно-идеальных, а из сегодняшних вполне реальных условий, должно занять все свободное время способной к научному творчеству российской интеллигенции. Поскольку именно сейчас, в период все большего и большего погружения в трясину и разрушения форм жизни, практически, в каждой производственно-социо-культурной клеточке жизнедеятельности, в любую минуту может прозвучать настойчивый вопрос: "Ну хорошо, а вы знаете, куда идти?" Тем более это становится важным и весьма насущным после избирательной кампании, когда и Ельцин, и Зюганов, и мистические "третьи" силы оказались неспособными ввести внятный общественный идеал. А тривиальная борьба генерала Лебедя за власть с моментальным сбросом этой своей третьей, исходно неконсолидационной позиции, из которой только и может быть выработано проблемное видение, куда идти России, означает только одно — что сегодня эта третья творческая позиция ничем не прикормлена, что там ничего не лежит. Иначе хваткий генерал, первоначально выступивший против черно-белого манихейства Ельцин—Зюганов (в терминологии А.Шушарина), наверняка потратил бы деньги березовских и таланты радзиховских и найшулей на что-то иное. Нам представляется, что этот позитивный общественный идеал возрождения России неплохо было бы вписать для западного сознания в "клеточку" чуда, тем самым тараня и трансформируя само это сознание. Итак, мы в данной статье претендуем на то, чтобы прорисовать хотя бы в самых общих чертах формулу самого этого "чуда".

 

II. До основного типа собственности — на организационный капитал — мы еще не добрались.

Несмотря на разные типы приватизации — по Чубайсу, по Лужкову, по криминальному типу, — до присвоения основного типа собственности, созданного и сформированного почти за восьмидесятилетний период жизни страны, мы не добрались. До сих пор осуществляющийся дележ предприятий, вещей, зданий (скоро в Москве начнется торговля землей — источник новых поступлений в казну) никак не связан с "собственностью на деятельность", пользуясь языком Фихте. Противопоставление двух разных понимании собственности, с точки зрения Гегеля, — как владения и как умения организовать и осуществить деятельность — еще не обнажилось. Это означает, что все стараются отхватить владения, имеющие отношение к условиям производства, но не к самому производству. Как в карточной шулерской игре, идет непрерывный блеф, построенный на все возрастающих ставках по отношению к возможности что-то в будущем сделать, что-то произвести. Никто ничего не производит, но обещает такое в будущем настроить, наворотить, когда станет хозяином...

С нашей точки зрения, основным типом собственности, который формировался в России после кошмара революции и гражданской войны, являлась организационно-техническая собственность (как мы ее назвали, "организационный капитал" См. Россия-2010,1994. №3.), связанная с умением и способностью строить и "запускать" производственные процессы, деятельность. В условиях "общественной собственности на средства производства" — фактически на вещи: коробки зданий, станки, — все определялось наличием или отсутствием "спецов" и управленцев, способных организовывать производственные процессы. И эмигрировавшая сегодня из страны научно-техническая постсоветская интеллигенция, заполнившая престижные Гарварды, Лос-Аламосы и Принстоны, увезла с собой только один-единственный тип собственности — свою собственную способность организовывать нестандартную деятельность, прототипы которой отсутствуют в мировой культуре. Те, кто наврал и оказался неспособен это делать, оказался сброшен на самое дно русской эмиграции. И знаменитый феномен организованной преступности свидетельствует только об одном — гигантском потенциале советского народа к организации производственных процессов, самой социальности и контрсоциальности. Короче говоря, относясь к знаменитой работе А.Смита, в которой он обсуждает источники богатства народов, следует сказать, что им был пропущен важнейший источник богатства, имеющий решающее значение в XXI веке: способность организовывать, складывать и воспроизводить деятельность, что для вещноорганизованного сознания всегда обозначалось словом "организация" (Эта мысль в афористичной форме была впервые высказана Н.Г. Алексеевым.) Это, безусловно, связано с тем, что роль организационно-управленческих способностей, связанных с умением строить функционирующие организации, вышла на передний план именно в середине XX века, хотя управленческое знание как рамка, внутри которой формировались и структурировались другие типы знаний — инженерно-техническое, социологическое, психологическое, социально-психологическое, семиотическое, этнологическое— существовали и раньше. Способность и умение переносить организационные функции и складывать машины из людей (которые мы вслед за Л. Мамфордом называем мегамашинами) в новых условиях с учетом этнонациональных, социо-культурных особенностей стала важнейшей именно в XX веке. И хотя этот процесс в одинаковой мере развертывался по обе стороны железного занавеса, но в бывшем СССР он выступал в качестве единственной реальности, не ограниченной и не регулируемой другими ограничителями — финансовым потоком, институтом частного владения и т.д. И поэтому можно утверждать, что на Западе он развертывался вынужденно в зоне конфликта и соревнования с мировой социалистической системой. Совершенно другой момент состоит в уровне осмысления того, что происходило, и в уровне знаньево-технического оснащения этих процессов, таких как развитость используемых техник планирования, разработанность теории управления и т.д. Поэтому начавшийся сейчас процесс врастания в мировой капиталистический рынок есть, безусловно, движение в сторону примитивизации и регресса имевшейся (или создававшейся) формы хозяйствования. Но самое главное, что, по всей видимости, это врастание оказывается технически абсолютно невозможно без сдачи всех ключевых финансово-экономических позиций (в системе банковского капитала, производственных и торговых корпораций) западному капиталу и полного перехода в его сферу управления и опеки. Этот переход будет означать повторение процесса, произошедшего в Восточной Германии, когда даже достаточно развитые индустриальные системы были расплавлены до уровня аморфия и после этого переварены западногерманским бизнесом. Нам понятно, что эта сдача не остановит идеологов "врастания", и более того — будут даже созданы идеологические обоснования чуть ли не исторической традиционности подобных сдач, нечто вроде неонорманнской теории-обращения к "Ньюрюрикам": "Придите и владейте нами". Но это из области идеологических оформлений, а не реальности развертывающегося процесса. И мы в данном случае не злорадствуем, мы просто констатируем ситуацию: встроиться на наших собственных условиях существования без особой целенаправленной политики государства в западный рынок вряд ли удастся. Имеющиеся финансовые, производственные, технологические мощности этого рынка таковы, что все конкурентно-инородное будет размолото, переварено либо включено на основаниях западных промышленно-финансовых форм. Причем, по всей видимости, еще будет организовано соревнование для того, чтобы определить, кого включать, а кого не включать. В условиях надвигающегося тотального переваривания невключенные останутся за рамками санитарного кордона и долгое время даже не будут допущены к перевариванию. Поэтому с точки зрения субъективной — с точки зрения имеющегося уровня организации сознания — масса людей будет стремиться занять хоть какое-нибудь место под солнцем внутри переваривающей "вакуоли" западного бизнеса. И подчеркнем: речь не идет о каких-то идеологических противопоставлениях — борьбе с советским или русским, нет, налицо простой инстинкт хищника, уничтожающего равновозможную потенциально конкурентную цивилизацию, приблизительно также, как уничтожались индейцы, чтобы затем лет через сто пятьдесят начать создавать для чудом выживших химеризированных племен своеобразные "выпасы-мавзолеи". И наиболее умные из наших финансистов-банкиров понимают это, и уже клянут слабость и аморфность нашей государственности, не имеющей в своем арсенале программы поддержки национально укорененного капитала. Но если появятся такие группы предпринимателей-промышленников, финансистов, которые будут заинтересованы в создании своего собственного рыночного контура, если не равномощного с имеющимся западным, то по крайней мере жизнеспособного, и эти группы сформируют заинтересованные правительственные группы, то в этом случае встанет вопрос: а какую деятельность мы можем организовывать на собственных основаниях в рамках формируемого и контролируемого нами рыночного контура и кто способен это делать ? И вот в этом случае мы, собственно, и перейдем к обнаженному противопоставлению организационного капитала, способного выкупать и перекупать другие, диктуя свои условия в принципах организации и развертывания деятельности, всем другим недокапиталам. С этим уже начинают сталкиваться "ребята" в инвестиционных компаниях, закупивших контрольные пакеты акций заводов и пытающихся владеть заводом как вещью — давно не ремонтированными помещениями, замусоренной территорией, быстро устаревающим оборудованием и даже портфелем, казалось бы, перспективных проектов. Но перейти к процессу производства перспективной продукции оказывается невозможно — дирекция "сосет" деньги и ничего не производит, ссылаясь на бесконечные объективные трудности: разрушение кадровой структуры предприятия, низкую квалификацию рабочих, отсутствие трудовой мотивации, отсутствие маркетинговых исследований и пр., и пр., и пр. И в этой ситуации представителям финансового института приходится искать человека или группу, которые способны организовывать процесс производства из той точки, в которой находится предприятие в настоящий момент. Процесс, в чем-то до боли похожий на необходимость найти общий язык и сорганизоваться красным комиссарам и военным спецам в соответствующий период. И люди, которые обладают соответствующими знаниями и способностями, — владеют организационным капиталом, который является объемлющим по отношению к другим типам капитала деньгам, средствам производства, земле. Существует, конечно же, вопрос: при каких политических условиях данный тип капитала становится важнейшим и определяющим и начинает диктовать свои условия отношений с другими типами капиталов? Эти условия состоят в следующем: государство имеет четко выраженный интерес и заинтересованность в том, чтобы у него существовали встроенные в мировое хозяйство, но движущиеся в соответствии с его собственными принципами финансовая и промышленная системы, чтобы были созданы условия для современного промышленного развития, чтобы современные формы промышленного развития ассимилировались и накапливались. Но это означает, что за идеей организационного капитала стоит снятое и разрешенное противоречие между финансовым и промышленным капиталом, внутри которого задается функционализация и связь друг с другом этих разных типов капитала.

III. Проблема "разодранности" финансового и промышленного капитала как основное противоречие нашей эпохи

Мы по-прежнему считаем, что в этой проблеме вся суть дела. Но после того, как данный теоретический тезис был нами зафиксирован (Громыко Ю.В, Стыки (как перейти из одной системы общественных отношений в другую. М, 1993.), нам тут же удалось найти несколько групп людей, которые очень давно занимаются этой проблемой. Во-первых, это самобытный российский философ и ученый — Побиск Георгиевич Кузнецов, который очень давно занимался проблемой того, как Международный валютный фонд и страны "шестерки" за счет взаимодоговоров друг с другом создают механизм печатания большего числа долларовой массы, чем это обеспечено продукцией — мировым валовым продуктом, произведенным в этих странах. То, что Ельцин строит так называемый "нормальный капитализм", означает лишь следующее: что мы либо войдем в этот жалкий договорной клуб на правах попрошайки и будем стараться занять там отведенное нам место, либо мы придумаем способы, как из этого клуба выламываться и выскакивать, каким образом обыгрывать финансовую элиту этих шести стран. Но нам важно обратить внимание на основной теоретический тезис П.Г. Кузнецова, который состоит в следующем: в силу отсутствую щего сегодня механизма счетности в денежных единицах всего объема производственно-промышленной продукции и всего набора услуг возникает возможность под пустые и демагогические разговоры про рынок произвольно и самостоятельно назначать, приписывать число денежных единиц товарам и услугам. Это прежде всего делается на основе печатного станка. Вот и сейчас, после избирательной кампании президента и всех его посулов в виде выплаты зарплат и повышения пенсий и стипендий, населению России в очередной раз с ужасом надо ожидать: а какой тип счетности установило окружение президента, произвольно напечатав огромную сумму денег? Разрешение противоречия между финансовым и промышленным капиталом, с точки зрения П.Г. Кузнецова состоит в создании новой формы счетности — энергетических денег, выражающих любые трудозатраты в квт/ч и позволяющих вводить единый энергетический эквивалент для всех производственных процессов.

Другую группу лиц представляет Линдон Ларуш и организованный им и его женой Хельгой Цеп-Ларуш Шиллеровский институт, которые на протяжении длительного срока ведут, огромную исследовательскую и просветительскую подвижническую работу, показывая, что международные финансовые институты нуждаются в самой серьезной реорганизации, поскольку финансовая политика этих организаций строится в соответствии со стратегией "раздувания спекулятивно-финансового мыльного пузыря". Она приводит к тому, что печатаемые ценные бумаги, дериваты — то, что С.В. Попов называет "вторичной, третичной денежной семиотикой" — оказываются ничем не обеспечены с точки зрения производимых товаров и услуг, Созданные для решения ряда задач управления финансовыми потоками и планирования финансовых операций, они начинают жить самостоятельной жизнью, произвольно отделяясь от денежных агрегатов, товаров и услуг, и их объемы все больше расходятся с фиксируемыми объемами товаров и услуг. С точки зрения этой группы — специально подчеркнем, антикоммунистических, критически настроенных к Марксу теоретиков, —большего подарка международным финансовым институтам, институтам, переживающим в настоящий момент серьезный кризис и находящимся на грани финансового краха и развала, невозможно придумать. Сырьевые ресурсы России фактически являются ресурсом обеспечения "западных финансовых спекуляций и средством укрепления шатающихся западных валют. С этой точки зрения, встраивание в западный "цивилизационный" рынок на правах, задаваемых Западом, предполагало первоначальный ответ на вопрос: а куда встраиваемся — может быть, "черту в зубы" ? С позиции группы Линдона Ларуша ответ однозначный: тэтчеризм и бушизм, поддержавший перестройку и шоковую терапию, был настроен очень серьезно и фактически проводил линию международных финансовых организаций, и, к сожалению, в правительстве и среди советников у Клинтона остается достаточно много сторонников этой линии. Опыт разрешения противоречия между финансовым и промышленным капиталом имеет серьезную историческую традицию в деятельности Александра Гамильтона в США, С.Ю. Витте в России, правительства пятой республики под руководством де Голля во Франции и др., он связан с выдвижением государством глобальных "прорывных" целей, с разработкой на основе этих целей проектов и кредитование разнообразных организаций, совокупно обеспечивающих реализацию подобных проектов. Но, с другой стороны, понятно, что это противоречие может бесконечно обостряться, разрастаться, поворачиваться все новыми гранями, если никто не станет его решать. Снимается понятийное противоречие финансового и промышленного капитала в понятии организационного капитала — поскольку необходимость организовывать финансовые потоки и процесс производства и замыкать их друг на друга и заложена в понятие современной организационно-технической мыследеятельности, Осознание этого обстоятельства, а также наличие знаний о способах и методах организации деятельности в конкретных условиях и современных форм обучения этой деятельности, кардинально бы трансформировали сегодняшнюю ситуацию. Но до настоящего момента подобного осознания, к сожалению, не произошло. Одним из организационных решений данной проблемы, сформулированных С.Ю. Глазьевым, являлась идея создания финансово-промышленных групп (ФПГ). Предполагалось, что именно в рамках ФПГ, и должны сорганизовываться и замыкаться финансовые потоки и процессы производства. Но создание формальных организаций, где за одним столом сидят представители промышленности и представители финансовых сфер, не решает данной проблемы, поскольку необходима способность организовать и запустить процессы производства в сегодняшних "непонятных" условиях. И эта способность оказывается никак не связана с простыми денежными вливаниями и объемами финансирования. С другой стороны, эти процессы производства необходимо запустить таким образом, чтобы это производство оказалось более выгодным, чем финансовые спекуляции, что невозможно без создания определенного организационно-финансово-хозяйственного климата в стране. Безусловно, решение этой проблемы может обнаруживаться и на локальном уровне, где появляются и обнаруживаются люди, способные организовывать деятельность, и, собственно, они и начинают формулировать требования и к организаторам финансовых потоков, и к директорам производства. Но эта проблема требует решения и на глобальном уровне, где она оказывается связана с волевым государственным решением и предполагает определенную постановку целей, обеспечивающую мобилизацию групп людей, стремящихся достичь эти цели, ограничивает уровень финансовых спекуляций.

IV. Способность организовывать нестандартную деятельность (не имеющую аналогов) и проблема технологий

Из всего сказанного понятно только одно, что каким-то простым элементарным путем, построенным на самоорганизации всех членов общества, из данной ситуации не выберешься. В этих условиях, с нашей точки зрения, мы обречены на развитие, когда необходимо будет создавать для самих себя и предъявлять в качестве предмета экспертизы для всего остального мира новый способ жизни. Собственно, гигантская группа людей с таким воодушевлением восприняла "перестройку", именно потому, что она ожидала не только падения идеологического режима, но глобального преобразования имеющейся формы существования. То, что этой группе людей была навязана система сложившегося "западного", не менее кризисного, чем советский, способа жизни, означало удивительную подмену. Но ситуация состоит в том, что, по всей видимости, ничего скопировать и перенести не удастся, если только осознанно не идти на уничтожение государственности и самоидентичности и на тотальное "переваривание" западными организационными системами. Хотя в настоящий момент именно это в весьма большой степени и происходит. Именно в этих условиях, когда необходимо разработать, предъявить, а затем начать реализовывать проект нового способа существования, важнейшим оказывается организационный капитал, связанный со способностями создавать организации для осуществления новой нестандартной деятельности, лежащей в основе нового способа жизни. И безусловно, в государстве должен быть создан климат, когда люди, способные осуществлять подобную работу, могли бы за это вознаграждаться. С этой точки зрения поднимаемая А.Шушариным проблема, что выход за рамки существовавшего социалистического способа производства к более развитой форме, снимающей исходную, должен был быть связан с обобществлением технологий, представляется нам сформулированной неточно. С одной стороны, вопрос состоит в том, что понимать под технологией. Если технологией называть производственные процессы, перенесенные на систему машин и автоматов и представленные в виде регулируемых автоматизированных агрегатов, то обобществление подобных техногенных единств вряд ли способно существенно изменить способ производства. Результат подобной всеобщей технологизации в виде создания своеобразного техногенного рая чем-то удивительно напоминает идеи появления тофлеровского "потребителя", prosumer. В этом случае создаваемые новые системы машин и автоматов позволяют подключать потребителя, как кажется Тофлеру, в процесс производства. Хотя подобная странная картина появляется просто из-за того, что из рассмотрения Тофлера выпал труд разработчиков (который и становится ядром новых процессов производства), создающих подобные технологические системы, и, следовательно, процесс производства невозможно рассматривать как "плоский", в него необходимо обязательно включать деятельность разработчиков. В том случае, если под технологией понимать переведенную в воспроизводимую регулярную форму деятельность, перенесенную для своего осуществления на систему механизмов, машин и автоматов, то изменить способ производства возможно не за счет обобществления технологий, но на основе освоения и обобществления способов технологизации мыследеятельности. Поскольку за процессом технологизации, как правило, стоит складывание в первую очередь организационных машин из людей, которые мы называем "мегамашины". Эти мегамашины и осуществляют деятельность, которая становится в дальнейшем предметом технологизации. На наш взгляд, принципиально невоспроизводимой в Советском Союзе являлась как раз работа людей по организации деятельности мегамашин. Ее обычно осуществляли различного типа "генеральные конструкторы", которые сами себя назначали на этот пост и характеризовались как раз умением сложить из разных специалистов и профессионалов деятельность по производству продуктов, не имеющих аналогов. Эту деятельность по созданию мегамашин невозможно оценить финансово, она как бы протекает вне финансовых измерений, как работа шамана, умеющего лечить рак. И именно эта деятельность, утверждаем мы, и образует организационный капитал, который позволяет преодолеть разрыв между финансовым и промышленным капиталом и сорганизовать их. В России огромное число людей, владеющих этой способностью, но для того чтобы эти способности заработали, должны быть созданы механизмы их востребываемости.

Итак, организационный капитал — это представленная в реально действующих коллективах людей способность складывать для получения нестандартного уникального продукта новые организации, связывающие разные деятельности в своеобразные многопозиционные машины из разных профессионалов и специалистов (мы их называем мегамашинами), Только после построения и создания подобных мегамашин деятельность может быть запущена и начать осуществляться. Подобный взгляд на "природу" запуска производственной деятельности, а также на построение систем производства в соответствии с нестандартными организационными схемами позволяет усомнить понятия "интеллектуального капитала", "информационного капитала" как самостоятельно существующих типов капитала. Знания и информация превращаются в капитал и могут как-то влиять на процессы деятельности только внутри реализуемых организационно-деятельностных схем. Не будучи привязаны к ним, они являются информационным и эпистемическим ресурсом будущей деятельности, который, может быть, будет задействован, а может быть, и не будет задействован никогда. Короче говоря, для того чтобы информация превратилась в средство переорганизации системы производства должен существовать "главный конструктор" или организационный проектировщик систем мыследеятельности, способный использовать ее и включить в работу по построению организационного проекта.

 V. Обобществление организационно-технологических схем как выявление новых законов общественной "природы"

С другой стороны, само обобществление и описание схем, принципов, обеспечивающих построение организационно-деятельностных мегамашин, позволило бы создать совершенно другой тип общественного сознания в России. Вместо тайного себялюбивого мнения, что удалось дорваться до богатства в силу какой-то природной проницательности и хитрости — у одних, и беспросветного уныния, что, мол, не дано — у других, могли бы быть четко обозначены принципы, в соответствии с которыми всякий человек, осваивающий данные идеи и схемы и способный их реализовать, может добиться общественного признания и богатства. Именно превращение схем, принципов, знаний, обеспечивающих построение организационно-деятельностных мегамашин в общественную "природу", может радикально изменить представление о форме общественного самодвижения всего населения страны. Реальная демонстрация, что подобные схемы и способности, обеспечивающие их построение и реализацию, создают источник общественного богатства (в противоположность, конечно, криминальной активности, позволяющей присваивать гигантские порции общественного богатства), может стать основой этого самодвижения, которое не попадает ни под какие идеологические рамки — "капитализма с человеческим оскалом" или "мягкого негулаговского социализма".

Но, одновременно, в так намечаемом представлении это оказывается и связано с вопросом, что предполагается воспроизводить из структур прошлой советско-российской жизни, поскольку, невоспроизводя ничего, мы будем только разрушать и разламывать имеющуюся форму жизнедеятельности. И в этом состоит ужасающаяся убогость сегодняшнего политического правления, поскольку оно до настоящего момента не способно установить преемственность между складываемым сегодня порядком и предшествующим способом жизни. Мы же стараемся эту линию провести пусть и упрощенно, но достаточно четко. Образцы деятельности по построению мегамашин и коллективов, способных производить нестандартный продукт, должны стать предметом массового общественного освоения. Но возникает вопрос: в каких рамках должна осуществляться эта общественная активность по построению организаций, порождающих уникальные продукты и услуги? Эти рамки в виде целей общественного движения и должно задать государство.

VI. Государственные инфраструктурные проекты и спасение страны от катастроф

Первой рамкой являются инфраструктурные проекты, нацеленные на модернизацию и создание новой инженерно-технической инфраструктуры, обеспечивающей предупреждение надвигающихся массовых техногенных и связанных с ними социальных катастроф. По данным зарубежных и отечественных экспертов уровень недофинансирования городского коммунального хозяйства приобретает в России угрожающий характер. Загнанное на правах сироты в систему Госстроя бывшее Министерство коммунального хозяйства находится в весьма тяжелом состоянии. Голос его специалистов остается гласом вопиющего в пустыни. По весьма грубой оценке специалистов этого министерства и Академии коммунального хозяйства, еще несколько лет (два-три года) недофинансирования в этой сфере приведет к необратимому разрушению, когда фактически всю систему коммунального хозяйства надо будет восстанавливать заново. В условиях финансового кризиса это с очевидностью приведет к масштабным техносоциальным катастрофам. Мы здесь заранее готовы отделить три города "светлого капиталистического послезавтра", где, возможно, ситуация будет выглядеть несколько иначе. Это — Москва, Санкт-Петербург и Нижний Новгород. Но и здесь, скорее всего, городские поселения "рассыплются" на благополучные богатые районы и трущобы. Это выступит еще одним мощнейшим фактором социальной дезинтеграции, но кроме всего прочего начнут достаточно регулярно происходить техногенные катастрофы и жизнь человека будет под постоянной угрозой в его собственном жилище. Кров вместо защитной функции приобретет прямо противоположную, превратившись в источник постоянной опасности.

Здесь следует отметить, что по оценке зарубежных специалистов (в частности экономистов Шиллеровского института) и на Западе сегодня происходит постоянное недофинансирование работ по поддержанию и обновлению инженерно-технической инфраструктуры. Но в России, на территории бывшего СССР и социалистического лагеря методология процессов инженерно-технического и социального воспроизводства вообще не была отработана, она была подменена идеологией производства как единственного моноосуществляемого процесса. Поэтому строительство, осуществляемое в идеологии производства, оказывалось не связано с закладываемой сразу системой работ по обеспечению воспроизводства создаваемого объекта и системы его обеспечения. Подобный подход, основанный на идеологии монопроизводства, чем-то напоминает точку зрения буржуазных экономистов, с которыми спорит К.Маркс в "Капитале", считавших, что железные дороги после того, как они созданы, будут существовать вечно. Рассмотрение деятельностных систем с точки зрения одновременного выделения и сорганизованное процессов производства, воспроизводства, функционирования, развития, и ОРУ (организации, руководства и управления) называется сферным подходом. Последовательное осуществление принципов сферного подхода существенно меняет представление о способах складывания и воспроизводства хозяйственной системы.

Но переоборудование и тотальная реконструкция инженерно-технической инфраструктуры коммунального хозяйства российских городов могут выступить глобальным финансируемым государственным проектом, который будет реализовывать огромное число крупных государственных и малых частных фирм. Эти фирмы могут получить от государства под реализацию фрагмента проекта кредит (который будет погашен) в случае государственной приемки созданной инженерно-технической инфраструктуры. В условиях дефицита финансового ресурса, который ближайшие годы будет продолжать существовать, возможен расчет с фирмами за счет передачи им в собственность земельных участков с восстановленной или созданной инфраструктурой. С точки зрения западных аналитиков, опасение вызывает масштаб возможной техногенной катастрофы и совсем небольшой, быстро сокращающийся, отрезок времени, оставшийся, по прогнозам, до начала этих катастроф. Остановить их может только организация работ из единого центра большой группы профессионалов, использующая общую логистику в проведении подобной операции. Поэтому, по мнению западных экспертов, эту работу в состоянии спланировать и контролировать условия и этапы ее реализации высокопрофессиональные военные, например, не потерявшие квалификацию члены Генерального штаба Вооруженных Сил России.

Сами же эти работы по реконструкции и замене инженерно-технических инфраструктур могут осуществляться как простое заимствование изготовленных за рубежом узлов инженерно-технической инфраструктуры и монтаж этих узлов в наших условиях. Но возможен и совершенно другой способ построения и реализации проекта, связанный с подключением к этой работе академических исследовательско-разработческих институтов и конструкторских бюро, обеспечивающих создание уникальных, более современных систем инфраструктуры на основе анализа и переосмысления западных образцов с изготовлением единиц и узлов этих систем на отечественных предприятиях.

Требования к качеству современных инженерно-технических инфраструктур предполагают резкий подъем уровня квалификации как лиц, создающих инфраструктуру, так и лиц, эксплуатирующих ее. Поэтому осуществление подобного проекта, нацеленного на реконструкцию инженерно-технической инфраструктуры, связано с профессиональной подготовкой и обучением лиц, участвующих в реализации проекта. Таким образом, при подобном осмыслении способов разработки и реализации проекта по замене инженерно-технической инфраструктуры водо- и газоснабжения, канализации и пр. мы приходим к уровню организации деятельности, превосходящей уровень организации полета в космос. Этот уровень предполагает построение сложнейших форм взаимодействия друг с другом огромного числа разных систем деятельности, объединенных в совершенно разные сферы деятельности: инженерно-геологические изыскания, фундаментальные исследования, проектирование, изобретательство и разработка, профессиональное образование, промышленное производство, эксплуатация и т.д. Эти сорганизованные друг с другом разные системы деятельности, представленные в виде наборов профессиональных позиций, и являются конкретным вариантом создаваемой мегамашины. И опять здесь способности людей сконструировать и сложить мегамашины и организационно-технические знания, обеспечивающие эту работу, являются ключевым и самым главным фактором.

VII. Государственные инфраструктурные проекты: воспроизводство и наращивание уровня жизни

Второй рамкой являются инфраструктурные проекты, обеспечивающие поддержание и наращивание качества жизни. Предметом этих проектов являются прежде всего сферы культуры, медицины, образования, социального обеспечения, физической культуры, экологии, пищевой промышленности, градостроительства, сельского хозяйства, торговли. В случае отсутствия инфраструктурных проектов данного типа мы будем скатываться к ситуации социально-демографических катастроф, когда необразованное, тотально больное население, отлученное от культуры, поставит под угрозу не только пресловутые "реформы", а вообще всякую форму дифференцированно-общественной, а не просто очаговой жизни, обладающую хоть какой-то социальной плотностью. Американским политиком и экономистом Линдоном Ларушем выделен достаточно интересный показатель наиболее благоприятных периодов экономического развития в истории, связанный с ростом численности и плотности населения. Обеспечение высокого уровня плотности населения на территории, которое при соответствующей социо-культурной организации тесно связано с процессом выработки и распространения знания, общественной проверки и преобразования знания и, следовательно, с уровнем содержательности и мощности коммуникативно-информационного потока, оказывается, почти напрямую определяет уровень интенсивности жизни и, в свою очередь, зависит от развития социальной и социо-культурной инфраструктуры. Сегодня за счет развития информационной инфраструктуры можно организовать достаточно мощный коммуникативно-информационный поток в совершенно безлюдном месте, и, наоборот, в случае отсутствия подобной информационной инфраструктуры этот поток может практически полностью отсутствовать в перенаселенной городской агломерации. Но, с другой стороны, абсолютный рост плотности населения в условиях непрерывного развития социальной и социо-культурной инфраструктуры является предпосылкой постоянного увеличения плотности и интенсивности информационно-коммуникативного потока.

В условиях же разрушения социальной инфраструктуры и нарастания потенциальной возможности социально-демографической катастрофы под вопрос будет поставлена сама оседлая форма жизнедеятельности на российской территории. Существующие в настоящий момент на территории России формы расселения людей, уже сегодня испытывающие очень серьезную нагрузку за счет нарастающих миграционных потоков из ближнего зарубежья, будут уничтожены. Гигантский вал людей просто хлынет из России в Европу; потенциальной возможностью подобного развития "реформ" в России и на пространствах бывшего СНГ обеспокоены ряд политических деятелей Европы. Для того чтобы этого не произошло, должны быть разработаны и созданы своеобразные нормативы обеспечения нижней планки уровня жизни из расчета на миллион жителей в различных регионах страны, о чем уже давно говорит П.Г. Кузнецов. Исходя из этих расчетов можно иметь достаточно четкое представление о месте положения того или другого региона к границам потенциально возможной катастрофы.

С другой стороны, как совершенно верно считает бывший заместитель министра строительства СССР А.С. Кривов, за генеральной схемой расселения должно стоять представление о национальном валовом продукте, который производит население данной страны. И поэтому разработка оптимизационного представления, в какую сторону от паразитизма (в абсолютном мировом смысле, поскольку в России все при деле и весьма заняты) должна смещаться структура производимых в России товаров и услуг, невероятно важна, в том числе и для архитектурно-градостроительной политики, определяющей генеральную схему расселения.

Социальная и социо-культурная инфраструктура является самодостаточной и принципиальной системой для определения уровня жизни населения России, но, с другой стороны, она обеспечивает формирование и накопление ресурса для совершения техносоцио-культурного рывка. Но при этом возникает вопрос: а будет ли совершаться этот техносоцио-культурный рывок и в какой форме?

VIII. Государственные техносоцио-культурные проекты: сфернодеятельностные и региональные "прорывы "

Как мы уже написали выше, для России вопрос об определении направлений прорыва является вопросом жизни и смерти, поскольку создать систему благополучного прозябания, хоть отдаленно напоминающую систему западного общества потребления, вряд ли удастся, если только добровольно не уничтожить самостоятельную государственность и не отказаться от самоидентичности. "Вписаться" в западное общество мы сможем, только если создадим опережающую форму жизнедеятельности и новую форму организации систем производства, которые у нас захочет заимствовать западное общество. Поэтому вопрос о направлениях прорыва — это одновременно вопрос о направлении концентрации усилий небольших групп российских людей, которые на своих плечах будут вытягивать и формировать новый технопроизводствениый уклад и новую форму социо-культурной жизни. Таким образом, речь идет о проектировании на собственных основаниях новой цивилизации.

Для построения различных проектов техносоцио-культурного прорыва должны быть рассмотрены два основных направления анализа: способы продвижения в различных отраслях и сферах практики, а также механизмы регионального развития. Анализ возможных проектируемых прорывов в различных отраслях народного хозяйства и сферах практики должен быть проведен так, чтобы получить ответ на вопрос: в какой из сфер практики преобразование может стать локомотивом для осуществления цепочки преобразований во всех остальных сферах практики? Анализ намечаемых механизмов регионального развития должен позволить дать ответ на вопрос: как конкретно должен быть построен и организован процесс развития в данных регионально-территориальных условиях?

Основные направления сферно-отраслевого проектирования состоят в создании систем производств, воспроизводящих на искусственных технологических основаниях более глубоко, чем существующие системы производств, феномен жизни в различных его проявлениях. Сюда относятся прежде всего направления, разрабатывающие проблемы фотоники (П.Г. Кузнецов), обеспечивающие управление химическими реакциями, биофотоники (Fr. Popp, Воейков), связанные с механизмами накопления и излучения живым организмом света; проблемы выявления новых, более мощных источников энергии, приближающихся к интенсивности солнечной энергии, в частности промышленных термоядерных реакций. Поэтому достаточно последовательно и Побиск Кузнецов и Линдон Ларуш говорят о космическом императиве, ссылаясь один на традицию русского космизма, другой — на идеи Э.Крафта, поскольку выход в необитаемое космическое пространство и воссоздание там форм жизни и есть глубинное перевоспроизводство технологическими средствами феномена жизни, вынесенного за пространства Земли. Здесь вспоминается одна из принципиальных идей Ильенкова, что задача человечества состоит в том, чтобы воссоздать и зажечь новое солнце во Вселенной.

Идеи же регионального развития предполагают создание зон, поясов, коридоров, в которых могла бы культивироваться более интенсивная социо-культурная жизнь. Одна из идей Линдона Ларуша связана с созданием коридоров развития по оси полифункциональных транспортных магистралей, по которым с большей скоростью и большей интенсивностью, чем по обычным транспортным системам, движутся грузы, энергия, информация, природные ресурсы (нефть, газ и другие полезные ископаемые). Для поддержания этих потоков более высокой мощности и должны создаваться поселения, образующие каркас новых систем жизни. На наш взгляд, возможен и совершенно иной принцип организации регионального развития — проблемно-целевой, когда создаются города для выращивания новых систем и форм мыследеятельности: например, компьютерных систем, воспроизводящих работу сознания; новые типы транспорта — экранопланы; новые формы агробиопищевых производств; города, обеспечивающие подготовку колонизации Марса и морского дна. Важнейшим ядерным процессом в этих городах становится образование всех контингентов населения:

и коллективов разработчиков, решающих данную практико-научную проблему, и подрастающих поколений, которым ставится задача транслировать опыт решения данной проблемы. Поэтому в противоположность идеологам программы "Технополис", которая в условиях России выродилась в очередную фикцию, мы называем данную программу "Пайдеяполис", обращая внимание на следующее: поселение создается для решения проблемы, которую сегодня в мире никто не знает, как решать, и формируемая на основе данного поселения общность включается в практическое продвижение в решении поставленной проблемы. При анализе отечественной истории России последних 80 лет перед нашими глазами проходит целый ряд своеобразных принципов построения поселений, нацеленных на решение заранее сформулированных практических проблем, начиная с опыта создания сталинских шарашек, где насильственно собирались полидисциплинарные коллективы и коллективы рабов-рабочих; затем опыт создания академгородков, где в соответствии с принципиальными идеями Лаврентьева ставилась задача окружить фундаментальные естественнонаучные исследовательские центры кольцом конструкторских бюро больших заводов, соорганизуя и связывая плохо организованную отечественную промышленность с прорывной наукой. К этим поселениям второго типа, возникшим вслед за шарашками, часто как продолжение ГУЛАГов, точно так же относятся Звездный городок, номерные экспериментально-промышленные города (Саров-Арзамас-16, Челябинск-59, Красноярск-26), решавшие задачи разработки новых типов ядерных вооружений. Именно в этих городах формировались новые принципы жизни, но это очень часто не осознавалось и жителями самих городов в силу монопрофильности научных направлений и экспериментальных производств, организованных в городе. И поэтому не решалась задача воспроизводства уникального опыта жизни населения, представляющего данную проблемную форму жизни, с точки зрения решения принципиальных мировых проблем.

Самым важным во всех этих экспериментах по искусственно-целевому созданию систем жизни нам кажется только одно принципиальное обстоятельство — люди, которые жили в этих поселениях, не утратили самого главного религиозно-нравственного завета, что феномен жизни на Земле по всем своим основаниям проблемен. При этом неважно — вторгаешься ли ты в святыню новых неведомых энергий или просто ешь мясо животных — продукт многотысячелетнего опыта животноводства (что являлось, например, проблемой для Л.Н. Толстого). И именно сохранение этого измерения проблемности-неизведанности является самым важным основанием складывания новых прорывных форм жизни. В соответствии с методологическими принципами, осуществление со циокультурных технологических прорывов на основе формирования новых форм жизни предполагает не реализацию навязанных сверху абстрактных целей, ясных исключительно узкой группе стратегического руководства, но построение другой поисковой формы существования, которая во многом сама самоценна, поскольку альтернативой этой поисковой форме существования является потребительство как консервативная привязанность к сложившимся системам производства и потребления. Собственно, в этот "мешок" сегодня попала Япония, несмотря на гигантский рывок в развитии технологических систем и огромный поисково-экспериментирующий потенциал японской нации. Привязывая себя к системе сложившихся потребностей западного общества, Япония в дальнейшем может двигаться только по логике эволюции этих форм потребностей, оказывается не способна "перешагивать" через них, предлагая новые формы жизни, для которых еще только нужно будет вырабатывать потребности.

С нами могут согласиться по всем или ряду вышеперечисленных пунктов, но после этого зададут вопрос: а как все-таки конкретно сегодня в условиях России завязать друг с другом продвижение в различных сферах практики на региональном Уровне, какая сфера может стать локомотивом осуществления практико-хозяйственного рывка, двигая за собой другие сферы, поскольку в соотношении этих пересечений и завязок одной сферы общественной практики с другими и лежит проблема построения конкретных хозяйственных механизмов продвижения России вперед? Мы же проблему создания самого сферно-прорывного механизма видим совершенно иначе. Основной вопрос состоит в том, кто будет той прорывающейся достаточно многочисленной группой, заряжающей энергией все остальные слои населения? Поскольку, рассуждая абстрактно, в России можно организовать несколько принципиально разных прорывных сфер движения, которые могут стать механизмами продвижения и подталкивания вперед других сфер практики:

1. Такой прорывной сферой может стать отрасль нефтегазодобычи. Это произойдет в том случае, если основной целью нефтяных и газовых концернов станет не вывоз сырья за рубеж и перевод его в доллары, но последовательное цикличное развертывание на основе нефтегазодобычи и обслуживания трубопроводов — отечественных высокотехнологических автоматизационных систем, созданных в российской системе производства. Эволюционное продвижение в данном случае могло бы быть аналогично финскому, когда для обеспечения лесозаготовок и бумажной промышленности на основе разрабатываемой древесины стало развиваться инструментальное машиностроение, поставляющее оборудование на лесопилки и бумажные фермы, затем над инструментальным машиностроением стало надстраиваться точное приборостроение, обеспечивающее процесс автоматизации в лесодобывающей и целлюлозобумажной промышленности. Понимание логики данного эволюционного движения позволяет проектировать весь цикл с самого начала. Транспорт нефти и газа позволяет создавать по всем сибирским трассам трубопроводов компактные формы поселений — систему поселков, обслуживающих газопроводы и на основе газа создающих агробиофермы. Это могло бы решить проблемы освоения сибирского севера, используя миграционные потоки из стран СНГ. Но современная сфера нефтегазодобычи весьма интересна и своей экологической составляющей, поскольку она предполагает создание сегодня экологических рекультивационных производств, обеспечивающих восстановление природных ресурсов в местах нефтегазодобычи и транспорта сырья, а также постановку вопроса об альтернативном использовании редчайшего палеологического органического ископаемого — нефти, прежде всего в пищевой и медицинской промышленности. Появление менталитета страностроительства у руководителей Газпрома могло бы привести к превращению этих ресурсодобывающих отраслей в сферу прорыва.

2. Прорывной сферой могла бы стать любимая С.Ю. Глазьевым космическая промышленность. Принципиально новые направления освоения космического пространства на основе создания новых направлений практики — от космической металлургии, обеспечивающей создание новых типов материалов, до биокосмических производств, системы спутникового телеслежения за транспортными потоками на всей территории бывшего Советского Союза — способны сформировать совершенно небывалый новый рынок промышленно-производственных, исследовательских, разработческих, информационно-транспортных услуг, потребителями которых могли бы стать все крупнейшие государства мира. Фактически борьба за приоритет в космосе — это борьба за приоритетное присутствие в прорывных направлениях новых секторов общественной практики: от световой энергетики до биоорганического материаловедения. Четкое очерчивание прорывных направлений построения производственно-информационных систем, завязывающих в единое целое жизнь на Земле и в космосе, задает принципиальный способ движения в будущее.

3. Прорывной сферой может быть расслаиваемая на разно-функциональные секторы система ВПК (сектор производства опережающей военной техники, прежде всего высокоточного оружия, нанатехнологии и т.д., сектор производства товаров народного потребления на основе механизмов технологической и социо-культурной конверсии, и, наконец, сектор, разрабатывающий механизмы конверсии и реконверсии: создающий то товары народного потребления, то на основе изобретений в этой области способный переходить к новым типам оружия), если поставить пред нею четкие задачи сохранения уровня производства высококачественного вооружения и формирования рынка отечественных товаров массового потребления, бытовой электроники, средств малой механизации. Основная проблема технологической и социо-культурной конверсии, которая как таковая и не начиналась (поскольку отсутствует концепция глубинных основ конверсии в нашем обществе), — это создание форм маркетинга, обеспечивающих гибкую связь российского потребителя и трансформирующейся системы производства. Правильная организация маркетинга, понимаемая как система разведки и сорганизованности производителя и потребителя, позволила бы нащупать сектора населения, недоступные "филипсам", "шарпам" и "сони". Оснащение этих секторов населения бытовыми товарами могло бы способствовать относительному повышению уровня жизни этих гигантских социальных групп и одновременно получению опыта в системе ВПК, не позволяющему больше производить колеса для детских колясок, приближающиеся к весу колес военно-транспортной авиации.

4. Прорывной сферой могла бы стать отечественная сфера пищевой промышленности, развивающая прежде всего свою собственную сертификацию качества продуктов питания, нацеленную на выявление и защиту уникальных пищевых продуктов, создаваемых только в России и обладающих уникальными вкусовыми характеристиками. Здесь огромную роль могла бы сыграть биофотоника, поскольку химический анализ пищи не способен, по всей видимости, обнаружить наличие или отсутствие жизнестроительных качеств тех или других продуктов питания. Соединение пищевой промышленности с профилактической медициной и новой, формирующейся на Западе, отраслью здравоохранения-обеспечения здоровья (health promotion), нацеленной на формирование здоровых пищевых привычек (обязательное потребление овощей и фруктов, ограничение в рационе жиров животного происхождения и т.д.), могло бы способствовать долгосрочному оздоровлению населения.

Этот список можно продолжать в какой-то мере бесконечно, и дело вот в чем. Развитие российских сфер практики в изоляции от мировой капиталистической системы привело к тому, что практически в каждой области имеется принципиальный задел, позволяющий на основе данной практики перепроектировать всю систему практик совершенно автономно от того, что делалось на Западе, используя в том числе и западный опыт, или даже осуществлять перепроектирование из нескольких разных эпицентров. Более того, подобное перепроектирование и будет обеспечивать формирование феномена общественного развития. К сожалению, пока ничего этого не делается, поскольку абстрактное проектирование не позволяет ставить вопрос о группах-носителях данных идей и привязывать подобные проекты к деятельности одного лишь аппарата государства.

5. Кто будет ликвидировать катастрофы, воспроизводиться и прорываться: социально-стратификационная политика (автомобиль и квартира против полиинструментальной станции) ?

Возникает вопрос: кто выступит в качестве группы-носителя идеи социо-культурного рывка в той или иной практической области? И здесь есть два пути. Один состоит в том, чтобы приспосабливаться к имеющимся сложившимся потребностям населения, другой — чтобы формировать прорывные отряды, вводящие по типу моды новый способ жизни для всего населения. Когда сегодня Ю.М. Лужков обсуждает возможность развернуть жилищное строительство в Москве и утверждает, что сравнительно дешевое жилье может сыграть ту же роль в становлении новой России, что и фордовский сравнительно дешевый автомобиль для американской семьи в период "великой депрессии", нам представляется, что это интересная идея (особенно в ситуации отсутствия позитивных социальных идей вообще), но она, к сожалению, не способна разрешить ту социальную проблему, которая складывается в настоящий момент. И, конечно, Москва — не Россия. Поскольку вопрос состоит еще и в том, чем и для чего мы собираемся оснащать ту или иную группу населения, создавая фундаментальную основу для ее существования, предложение автомобиля или квартиры, которые очень нужны большой группе москвичей, предполагает, что население решило вопрос самоорганизации своего трудового производственного существования. И действительно, если этот вопрос решен, то вбрасывание новых предложений в сферу быта и досуга резко увеличивает уровень благосостояния. То есть, другими словами, если бы в период брежневского прозябания вбросить массовое, высокого качества хорошее жилье и огромное число автомобилей, то, возможно, судьба перестройки была бы решена — никто бы вообще не воспринял ее всерьез. Но сегодня возникает совершенно другая проблема: как выделить группы населения, способные осуществлять подвижнический труд, и как оснастить, фондовооружить эти группы людей, чтобы они могли свободно двигаться? И здесь, как нам представляется, без специальной стратификационной политики ничего сделать не удастся. При этом стандартный способ членения на свободных предпринимателей и государственных казенных рабочих и служащих не годится. Казенное ничегонеделание и частное перераспределение и перепродажа "новыми русскими" не ими созданных богатств — две стороны складывающегося в России масштабного общественного паразитизма. Для осуществления масштабных преобразований России нужны небольшие группы свободных предпринимателей, сопоставимые по эффективности своего труда с гигантскими по численности производственными монстрами. Только небольшие мобильные отряды "людей длинной воли" (по выражению Л.Н. Гумилева) способны пере структурировать хозяйственный контур России. Но оснащать этих людей надо не автомобилем и не жильем, а своеобразной полиинструментальной станцией, на которой можно развернуть систему исследовательских лабораторий, весь комплекс экспериментальных микропроизводств любого типа, системы связи и микротранспорта. Семья или группа семей, обладающих подобной станцией, должны быть способны на ее основе развернуть любой тип производства — от добычи золота, обслуживания микроатомной установки до экспериментального производства композитных материалов и выращивания новых гибридных растений в условиях Сибири, Дальнего Востока, на океаническом дне или на Марсе. Семьи должны быть способны в случае правильной организации работ выкупить станцию. Но в случае эффективного участия в значимых для правительства программах группы лиц, достигшие важных результатов, должны вознаграждаться и получать в собственность большие участки земли, фрагменты производственных узлов и т.д. Для всех должно быть понятно, что это — группы свободных, а не казенных людей, которых вознаграждают за то, что они служат интересам государства и реализуют государственные цели. Следовательно, проблема стратификационной политики состоит только в одном; необходимо создать группу лиц, которая, с точки зрения собственности, была бы абсолютно свободна от воздействий государства, но работала бы на реализацию целей государства и за это бы поддерживалась государством и получала бы общественное признание и вознаграждение. Таким образом, совершенно фальшивой и ложной альтернативе: государственный казенный служащий — действующий исключительно в своих собственных интересах предприниматель, должна быть противопоставлена новая фигура: предприниматель, действующий в интересах государства, участвующий в государственных программах как частное свободное лицо, заключившее с государством контракт и получившее за это вознаграждение. Поэтому государству выгодно сформировать отряды людей, которые противостояли бы, с одной стороны, пассивности казенных людей и оголтелой разнузданной корыстности сегодняшних частных собственников — с другой. Только цели государства, по поводу которых будет заключаться контракт и затем проверяться результаты его выполнения, должны быть достаточно масштабными. Эта группа свободных людей, реализующих государственные цели, фактически должна уметь переорганизоваться и перестроить достаточно сложные полидеятельностные мегамашины, которые до этого были закреплены по своим функциям за государственными предприятиями. Таким образом, для этих групп людей опять же важнейшим является организационный капитал: умение сложить поли профессиональную полидеятельностную мегамашину и запустить в нестандартных условиях производство уникального продукта. Для того чтобы активно начать формировать данные группы людей, должны быть выделены и описаны социально-организационные знания и технологии, освоение которых и позволяет складывать нестандартные системы деятельности. После того как будут выделены и описаны социально-организационные технологии, встанет проблема образования, позволяющая формировать группы людей, умеющих складывать системы деятельности. Образование в этих условиях способно стать реально просчитываемой производящей силой.

За четко очерченную в государственных программах работу свободные группы предпринимателей должны быть вознаграждены, получить освоенный производственный фрагмент в собственность. Данный тип собственности в соответствии с механизмом его происхождения мы называем меритальным, а процесс приватизации, приводящий к возникновению данного типа собственности, — меритальной приватизацией. В настоящий момент государство в основном плодит откупной тип собственности, стремясь за счет распродажи вещей и земли пополнить бюджет и сформировать странный класс людей с антагонистическим, антигосударственным сознанием, считающих, что они откупились от государства и больше ничего ему не должны. Это также означает, что сегодня, со зловеще легкой руки Чубайса, вообще никого не интересуют социальные и социо-культурные механизмы происхождения собственности, которые и формируют будущее общество.

6. Четыре измерения трансформационной волны; смены техно-производственного уклада, типа собственности (меритальная собственность), формы жизнедеятельности, формы организации сознания.

Для того чтобы осуществить в России прорыв к формированию нового способа жизни, но эволюционно-мирным путем, должна быть спроектирована и реализована трансформационная волна, приводящая у групп населения (а не тотально у каждого — в этом мы тоже видим большой смысл) одновременно к четырем разным типам изменений. Первый тип изменений связан с преобразованием техносоцио-производственного уклада. Это как раз то, что составляло предмет достаточно скрупулезного исследования С.Ю. Глазьева: "Открытия и нововведения последних десятилетий позволяют утверждать, что в основе шестого технологического уклада будут лежать биотехнологии, молекулярная электроника, базы знаний и экспертные системы, композитные материалы с иерархически организованными структурами, ядерная энергетика (вероятно, термоядерная). О характеристиках последующих ТУ уверенно говорить не представляется возможным".( Глазьев С.Ю. Теория долгосрочного технике-экономического планирования. М.,1993.)

Для этого шестого ТУ очень важной является социо-культурная составляющая, предполагающая высокую культуру работы в полипрофессиональной интердисциплинарной мыслекоммуникации и умение связывать результаты иного профессионального мышления с процессом собственного профессионального мышления. Таким образом, для шестого уклада будет характерен приоритет полидисциплинарных разнопрофессиональных групп как позиционных субъектов организации и управления производственно-хозяйственной деятельностью. Поэтому первое измерение трансформационной волны должно быть дополнено вторым: созданием условий для формирования материального типа собственности на основе контракта между государством и активными предпринимательскими группами. Поскольку меритальный тип собственности связан с реализацией государственных целей, запуском процессов производства и организацией уникальных форм деятельности, то при правильной государственной политике этот тип и стоящий за ней организационный капитал должны будут переподчинить себе сформировавшиеся криминализированные откупные типы собственности на основе сорганизованности противостоящих друг другу финансового и промышленного капитала. Но это оказывается возможно точно так же на основе появления достаточно больших групп людей, способных и готовых изменить форму жизнедеятельности. Отказавшись от сложившихся типов функционирования, соединенных с высоким уровнем потребления, эти группы должны быть готовы к подвижническому труду и риску, который, правда, должен подкрепляться совершенно жестким, не знающим исключений и сбоев патернализмом со стороны государства, вместо которого сегодня героев ожидает наплевательство и чиновничий произвол. За этот подвижнический труд пошедшие на риск группы населения должны получить вознаграждение в виде земельной собственности и закрепления за ними в управление освоенных ими промышленно-производственных, аграрных и других хозяйственных систем. Формирование свободно самоопределяющихся подвижных групп людей, готовых браться на определенных условиях за решение любых сложнейших задач, мы считаем важнейшим моментом социальной политики в России. Четвертое измерение связано с восстановлением провалов в мировоззрении, произошедших за период идеологического диктата, но также и на протяжении всего этапа перестройки и последующего распада СССР. В качестве основного результата смены форм организации сознания мы видим выращивание многомерного сознания (Громыко Ю.В. Выготскианство за рамками концепции Л.С. Выготского. М.,1996.), сочетающего историзм с проектно-целевым способом движения, этнонациональную идентичность с открытостью к пониманию других форм и способов самоопределения, проблематизацию с сохранением жестких принципов организации действия, знание с верой.

Развертывание программы "Русское чудо" предполагает проделать намеченную в данной статье работу с философско-методологической позиции.

Источник: Методология русского чуда. Альманах межрегиональной государственности "Россия -2010". М., 1997.